Основная скульптура Дворца Советов — статуя В.И. Ленина. Сообщение скульптора C.Д. Меркурова. Архитектура Дворца Советов. Материалы V пленума правления Союза советских архитекторов СССР 1-4 июля 1939 года. Издательство Академии архитектуры СССР. Москва. 1939

С чувством колоссальной исторической ответственности перед страной, народом, правительством и лично перед товарищем Сталиным я хочу дать отчет о той работе, которая проделана по сей день над статуей Владимира Ильича Ленина.

Напомню историю проектирования статуи. Советом строительства был объявлен закрытый конкурс, к которому был привлечен ряд скульпторов. Было представлено 25 проектов, из них было отобрано для представления правительству 12, а из этих двенадцати был выбран и утвержден наш проект.

Я приступил к работе над образом Ленина еще в 1924 г. До этого я также не раз собирался лепить статую Владимира Ильича, но к сожалению, мне это не удавалось: Владимир Ильич был занят, и Надежда Константиновна заявляла, что ему некогда: «когда-нибудь, когда мы поедем в Горки, вы там и полепите».

К сожалению, я увидел Владимира Ильича уже на смертном одре, и мне удалось снять только его маску.

С этого времени я поставил перед собой задачу вылепить фигуру величайшего гения человечества. Это задача — почетная и ответственная.

Из печати уже известно, как протекала работа над созданием этого образа. В распоряжении моем была маска Владимира Ильича, личные мои впечатления от встреч с Владимиром Ильичем (я встречался с ним в Швейцарии), воспоминания близких ему людей и кинофильмы.

В народе все реальнее стал вырисовываться образ Ильича, как гения и вождя. Нам приходилось чутко прислушиваться, чутко собирать именно те впечатления, которые уже создались в народе. Когда дело подошло к проектированию Дворца Советов, в стране ярко и четко вырисовался образ вождя, указывающего народу путь: «вперед к будущему, вперед к коммунизму».

Те работы, которые были мною сделаны до этого времени, фактически были только материалом для будущей статуи, иногда материалом сырым, иногда неудачным. Весь накопленный до объявления конкурса на проект Дворца Советов материал послужил основой нашей дальнейшей работы.

После утверждения проекта, после ряда указаний Совета строительства пришлось внести некоторые изменения в проект, который был затем окончательно утвержден. Нам пришлось, имея в виду сложность и ответственность задания, остановиться вначале на вопросе о методе работы, о том, как эту работу вести, какими шагами, какими путями. Прежде всего, были установлены принципы организации работы, организации рабочей площадки, четкая методика, от которой нельзя отступать, чтобы не сбиться с пути. Установив метод и план работы, мы приступили к самой работе, и практика показала нам, что метод выбран нами правильный.

Зная, что одному человеку совершенно немыслимо выполнить такую грандиозную работу, необходимо было создать коллектив. К этому времени коллектив, вернее бригада, у нас уже существовал, потому что мы уже до этого проделали большую работу на канале Волга—Москва. В состав нашей бригады по Дворцу Советов вошли скульпторы, проектировщики, инженеры, пунктировщики, формовщики, экспериментальная металлическая мастерская и, наконец, огромная производственная металлическая мастерская, вернее целый завод Дворца Советов, который будет осуществлять все спроектированные и сделанные работы.

Нужно было далее точно определить этапы работы. Сначала мы остановились на эскизе. Эту работу мы вели в течение года. Все время приходилось искать движение руки, движение всей фигуры, движение складок. Одним словом, надо было всю композицию работы органически связать с Дворцом Советов, с архитектурой. Это самая трудная, ответственная часть работы, которая продолжается и по сей день.

Параллельно с этой работой началась и сама работа над статуей. Прежде чем приступить непосредственно к статуе, нужен был длительный подготовительный период работы с натурщиками. Необходимо было точно определить контур голой фигуры натуры, этюды костюма, этюды указывающей кисти руки. До сих пор сделано около 25—28 движений кисти руки. Необходимо было также установить тип головы. Нужно было в основном взять точный портрет, и от портрета итти к синтезу, к типу, к архитектурным формам, потому что мы помним и знаем, что при столь грандиозной величине статуи скульптура, уже почти переходит в архитектуру. Мы крепко связаны с инженерами. Нам точно указаны точки прикрепления статуи к зданию, нам точно дано задание ритма всей архитектуры. Все это, вместе взятое, является своего рода ограничивающими плоскостями, среди которых приходится работать, но эти ограничивающие плоскости помогают творчеству.

Коллективу необходимо было начать работу со скульптуры в 50 см, затем перейти к скульптуре в 1 м, в 2 м, в 5 м, в 10 м, 20 м. Почему нужно было выбирать эти соотношения и эти величины? Скульптура в 50 см была необходима для того, чтобы обнять всю модель Дворца Советов, чтобы можно было увязать движение и основные силуэты со всей архитектурой. Метровая статуя также нужна была для силуэта и для определения некоторых ракурсов, для производства, я сказал бы, геодезических работ, для выявления видимости статуи с разных точек Москвы и предельной видимости ее с расстояния примерно в 70 км от Москвы.

2-метровая статуя как-то легче воспринимается глазом, в ней легче орудовать формами. Здесь уже скульптор может в мастерской видоизменять, перераспределять и вообще производить работу над формами.

5-метровая статуя должна служить лишь для коррективов того, что сделано в 2-метровой статуе. Каждое дальнейшее увеличение статуи будет корректировать предыдущее. Таким образом, при каждом увеличении статуи предстоит решение определенных проблем. Большой ошибкой следует считать мнение о том, что эти модели в 50 см, в 1, 2, 5, 10 м явятся лишь последовательным механическим увеличением. Это неправильно потому, что, как это всем известно, каждое увеличение имеет свою форму, независимо от материалов, материалы диктуют свои проблемы, а определенное увеличение диктует свою форму.

Увеличивая статую, мы все время должны были решать задачу, как непосредственно от портрета человека переходить к статуе, от статуи к архитектуре, потому что голова статуи будет иметь величину пятиэтажного здания — разрез этой головы 32 м, — и фактически это уже архитектурная форма. Все время мы должны с этим считаться, быть начеку, чтобы не выпасть из ритма всего здания. Это самая трудная, самая ответственная задача, которая постоянно перед нами стоит.

Далее, уже работая над 2-метровой статуей, необходимо было твердо помнить, из какого материала она будет сделана. Статуя будет сделана из кованого материала, из листа. Скульпторы должны об этом постоянно помнить и в соответствии с материалом давать статуе определенные формы.

Нами было произведено много исследований для установления наиболее подходящего материала. Вначале была предложена нержавеющая сталь.

Были проведены опыты с чеканкой этой нержавеющей стали, результаты которых меня как скульптора не удовлетворили. Тогда я начал думать о материале, который был использован в древности, — о красной меди. Красная медь великолепно куется, она слабо корродирует; исторический опыт доказал, что это замечательно стойкий материал, но она не подходит по цвету.

Тогда мы обратились к обработке красной меди и посеребрили ее, но, как вам известно, серебро в условиях города под влиянием атмосферных воздействий чернеет.

Затем наши поиски привели нас к белому металлу. Мы остановились на так называемом монель-металле. В переводе на простой язык — это никелевая бронза, в состав которой входит 58% бронзы и 20 с лишним процентов меди. Этот металл отличается тем, что он увеличивает все положительные качества меди и уменьшает отрицательные. Весьма ковкий, он не корродирует и отлично сваривается, чего никак нельзя было добиться от нержавеющей стали.

Все это привело нас окончательно к мысли о необходимости остановиться на монель-металле.

Пенсильванский вокзал в Нью-Йорке стоит 50 лет. Крыша его покрыта слоем монель-металла в 0,45 мм. За 50 лет он не дал никакой коррозии, а его изменения от атмосферных влияний не превышают 0,05 мм. По отзывам специалистов, этот вокзал может простоять 200 лет. Отсюда мы на основе простых арифметических вычислений получаем, что если наша статуя будет покрыта монель-металлом в 2 мм, то она может простоять тысячу лет.

Нам пришлось проводить опыты с чеканкой этого материала. Монель-металл чеканится великолепно, причем сама поверхность чеканки может быть любого размера, в зависимости от требований художественной стороны дела.

Вопрос силуэта, вопрос отношения тонов статуи к фону неба — все эти вопросы будут изучены позднее, на 5-метровой статуе. Пока мы варьируем данными лишь по отношению к 2-метровой статуе, чтобы выявить их приемлемость на 20-метровой статуе.

Затем возникает очень серьезный и интересный вопрос об изменении пропорции статуи. Так как эта колоссальная статуя будет стоять высоко и будет видна на огромном расстоянии, надо было проанализировать и проверить, каковы будут изменения в пропорциях, нужно ли некоторые части увеличить-или уменьшить.

Разрешите мне теперь пояснить, что заставило скульпторов в применении скульптуры к архитектуре изменить пропорции.

Сплошь и рядом у венчающей фигуры необходимо наклонить голову, сделать побольше, подлиннее руки и т. д., чтобы зрительно фигура воспринималась в проекции, как нормальная. Однако, если мы не имеем проекции, то и пропорции менять, разумеется, невозможно.

В связи с этим перед нами стояла задача о постоянном увеличении статуи. Вначале некоторые товарищи отнеслись скептически к этой нашей работе. Пришлось вести очень большую борьбу, чтобы отстоять ту точку зрения, что нельзя механически увеличивать скульптуру, что нужно непременно менять форму, считаясь с величиной фигуры. Из опыта и практики мы установили предельность увеличения, равняющуюся пятикратному размеру. Методы увеличения у нас тоже были проанализированы. В небольшом увеличении — от 1 до 10 м — возможно увеличение в клетку, т. е. при помощи отвесов, а большее увеличение приходится делать при помощи вертикальной и горизонтальной проекции. Испытанный на практике, этот метод дал положительные результаты.

Нам пришлось, прежде чем мы приступили к работе, обратиться к истории, проверить, посмотреть, что было сделано до нас, как это было сделано и т. д. Были просмотрены скульптуры Индии, Китая (недалеко от Пекина), статуя Будды в Японии (около Камакура), статуи Египта, Греции, Рима. Чтобы иметь полное представление о величине статуи, я приведу вам такие данные: собор Петра в Риме имеет высоту в 143 м, Эйфелева башня — 300 м, колокольня Ивана Великого 97 м. Это значит, что венчающая статуя Дворца Советов будет на 3 м выше колокольни Ивана Великого.

Мы чувствуем громадную ответственность за эту работу. Она очень трудная, очень сложная, но то, что мы уже проделали, дает нам надежду, что мы с этой работой справимся, тем более, что в этой работе мы неустанно ощущаем заботу о нас партии и правительства в лице тов. Сталина и тов. Молотова. Мы чувствуем и огромное внимание к нашей работе со стороны всех трудящихся советской страны. Об этом свидетельствует бесконечное количество писем, которые мы получаем. В этих письмах зачастую очень много дельных указаний. В то же время эти письма говорят о том, что мы находимся в центре внимания страны, что мы не одиноки в своей работе.

Мы глубоко чувствуем нашу ответственность и наш долг перед страной и несмотря ни на какие трудности, мы его выполним, потому что, как я уже сказал, это — поручение народа, поручение правительства и лично товарища Сталина.

(Сообщение С.Д. Меркурова сопровождалось демонстрацией диапозитивов, характеризующих отдельные этапы работы над моделью скульптуры В.И. Ленина для Дворца Советов).