Глава «Непрерывка и коллективизация быта» по изданию «Строительство социализма и коллективизация быта». Ларин Ю.З. Прибой. Ленинград. 1930

Непосредственным толчком, непосредственным поводом для практической постановки вопроса о коллективизации быта самой рабочей массой было введение непрерывки и расширение многосменности работ. Ломка производственного распорядка, созданная непрерывкой и многосменностью, уничтожила тот старый распорядок работы, когда большая часть рабочих и служащих работала в одну смену и когда все в один день или работали, или отдыхали. Старый распорядок условий производственной работы превосходно уживался с индивидуально-семейным укладом быта. Люди возвращались с работы, со службы, а дети из школы, почти в одно время и вторую половину дня могли проводить более или менее вместе. Непрерывка и многосменность все перепутали. Члены семьи свободны в разные дни, дни отдыха не совпадают, один работает до обеда, другой после обеда и т. д. Прежний уклад быта делается неудобным и дорогим. Неудобства индивидуально-семейного обслуживания быта, созданные введением новых производственных распорядков, ломают старый быт, уменьшают психологическое сопротивление новым способам обслуживания бытовых потребностей. Коллективизация быта начинает делаться понятной и желанной, как облегчающая положение рабочего класса.

Сохранение старого уклада жизни и прежних приемов культурно-бытового обслуживания при новых производственных распорядках является препятствием для того, чтобы из этих новых производственных распорядков полностью извлечь все те производственные и общественные возможности, какие из них вытекают. Иногда получается даже ухудшение, если старые формы быта и обслуживания не приспосабливаются к новым производственным условиям. Например, даже в Москве на фабриках и заводах в первое время после введения непрерывки развалилась политучеба, потому что она не приспособилась к новым условиям производства.

При обследовании завода «Борец», считающегося в Москве образцовым, оказалось, что производительность труда актива снизилась, в то время как производительность труда рядовой рабочей массы повысилась. Производительность труда актива понизилась потому, что неустройство быта при непрерывке било особенно сильно именно активистов: дней отдыха фактически у них не было, так как общественная работа партийных, профсоюзных и общественных организаций все еще не была переведена на девятидневку и т. п. (подробнее об этом рассказано в моей брошюре «Культурно-бытовое обслуживание и общественная работа при непрерывке», изданной ВЦСПС в 1930 г.). Здание, воздвигнутое на основе старых производственных распорядков и хорошо функционировавшее при них, превращается в тормоз, когда эти производственные распорядки меняются.

В последнее время был организован целый ряд комиссий, общественным и учрежденских, где разрабатывались вопросы быта. Была учреждена комиссия при НК РКИ СССР во главе с тов. Гольцманом, комиссия труда и быта при президиуме ЦИК СССР во главе с тов. Енукидзе, комиссия труда и быта при президиуме ВЦИК РСФСР во главе с тов. Досовым, комиссия при Совнаркоме РСФСР во главе с тов. Милютиным, совещание при жилищной кооперации, совещание в Наркомтруде во главе с тов. Углановым и т. д. Наконец, комиссия при СТО под председательством тов. Рудзутака в конце февраля 1930 г. постановила собрать материал всех этих комиссий, координировать их работу и разработать для высших органов проект окончательных практических предложений, поставив предварительно на публичное обсуждение доклад некоторых членов комиссии тов. Рудзутака. Наряду с этим и раньше этого началось    движение с низов в сторону, коллективизации быта. Здесь вопрос возникал ближайшим образом в связи не ясным теоретическим пониманием всех тех задач, о которых шла речь. Он возникал на почве общего подъема социалистического строительства и как ответ на неудобства старого быта при новых производственных распорядках. Так, совершенно стихийно стали возникать на предприятиях производственные коммуны, а в домашней жизни — бытовые коллективы. В Москве и Московской области существует уже несколько сот производственных коммун. Есть фабрики и заводы, где имеется по несколько десятков таких коммун, с различным количеством членов (от 5 до 80).

Что характерно во всех этих производственных коммунах? Во-первых, каждая такая коммуна состоит обычно исключительно из рабочих одного тарифного разряда. Нет почти ни одного случая, чтобы такая производственная коммуна состояла из рабочих разных тарифных разрядов.

Вторая основная черта заключается в том, что учреждается «общий котел», весь свой заработок члены производственной коммуны делят между, собой поровну, заводят даже порою одну расчетную книжку для всей группы. На какой почве возникло это движение производственных коммун? Оказалось, что эти производственные коммуны возникли чисто практически. Когда ввели непрерывку, то к каждым 4 рабочим поставили 5-го, который их замещает в их выходные дни. Каждый день он должен работать у другого станка. Четверо рабочих работают постоянно у одних и тех же станков, каждый из них один день в пятидневку отдыхает, а вместо него на его станке работает в этот день заменяющий его 5-й рабочий. Тот, кто должен работать попеременно на различных станках, каждый день на другом станке, должен быть рабочим более искусным и опытным из данного разряда. Так как каждый день он должен переходить к работе на другом станке и заново приспосабливаться, то его заработок за пятидневную неделю обычно оказывается меньше, чем заработок у тех рабочих, кого он замещает, из которых каждый все дни работает на одном и том же станке. Таким образом, внутри каждой пятерки начались трения: «Я самый лучший рабочий, я по очереди обслуживаю ваши станки, а зарабатываю меньше вас». Чтобы избежать этих трений, все вместе объединились, создали производственную коммуну, «скользящие» рабочие объединились с теми, которых в каждую из таких производственных коммун входят рабочие только одного и того же тарифного разряда. По самым условиям производства у людей одного тарифного разряда, выполняющих одинаковую работу, и раньше заработок гораздо меньше отличился по величине, чем между рабочими разных тарифных разрядов, выполняющих разную работу. Этим также объясняется сравнительная легкость в таких производственных коммунах объединения заработка в один общий котел для раздела поровну. Отсутствием всех этих условий объясняется, почему сейчас почти невозможно объединить в общий котел с разделом поровну заработка целого цеха, целого завода, превратить его в производственную коммуну. Одну текстильщицу из Орехово-Зуева при ознакомлении с организацией производственных коммун спросили: «Не теряете ли вы часть заработка? Вы хорошая работница, вы зарабатывали до сих пор 80 руб. в месяц, а есть такие, которые хотя и вашего тарифного разряда, но зарабатывали 60 руб. в месяц». Она ухмыльнулась и говорит: «А мы их тоже заставили вырабатывать 80 руб.».

Дело в том, что создание таких производственных коммун, где заработок каждого рабочего зависит от заработка всех остальных, потому что все делится поровну, создает такой взаимный контроль друг над другом, такое подтягивание, что тот, кто работал более или менее с прохладцей, невнимательно, теперь, находясь под наблюдением своих товарищей по «общему котлу», работает совершенно по-другому. Кроме того, развилась взаимопомощь. Если раньше у работницы рвалась нитка или что-нибудь случалось со станком, она сама билась, чтобы наладить, а теперь к ней на помощь приходит соседка. На одной фабрике в Орехово-Зуеве производственные коммуны ввели теперь такой порядок, что ватерщицы и их помощницы не работают каждая у своего станка, а ходят по мастерской гуськом друг за другом, чтобы успеть обслужить гораздо большее количество станков, — и обслуживают. В итоге — при объединении в производственные коммуны не наблюдается падения заработка у сколько-нибудь заметного количества отдельных рабочих. Наоборот, средний заработок всех подымается до уровня, какого раньше достигал заработок лучшей части работников данного тарифного разряда.

Подобно тому как неудобства, связанные в некоторых отношениях с непрерывкой на производстве, повели к созданию на предприятиях производственных коммун, так и неудобства непрерывки в быту привели к созданию таким же стихийным порядком бытовых объединений в общежитии, в домашней жизни — бытовые коллективы в Москве, бытовые коммуны в Ленинграде. В одной Москве насчитывается сейчас уже около 100 таких бытовых коллективов. Они создаются обычно таким образом: 30—60 человек, живущих в одном доме, испытывают чрезвычайные неудобства вследствие того, что непрерывка и многосменность разбили старый порядок индивидуально-семейного бытового обслуживания; они договариваются между собой и начинают вести общее хозяйство: готовят обед сразу для всех, нанимают для этого одну кухарку или выделяют одну безработную женщину из своей среды, которая за плату целый день этим делом занимается и каждого кормит в те часы, когда он свободен и когда ему удобно. Отводят одну комнату под ясли, собирают туда маленьких детей (грудных), в другую комнату собирают детей дошкольного возраста под платным или очередным присмотром. Приготовление обеда, завтрака, ужина и присмотр за маленькими детьми, иногда и стирка — три основные и наиболее грудные отрасли домашнего хозяйства, таким образом объединяются, расходы покрываются в складчину.

Эти бытовые коллективы существуют явочным порядком. В своей деятельности они иногда натыкаются на целый ряд неудобств в силу того, что все наше законодательство рассчитано не на коллективные формы обслуживания быта, а на индивидуально-семейный уклад. И получается, что когда люди закрывают у себя кухни в квартирах и передают их под жилье, начинается конфликт с домоуправлением. За «самоуправство», за самовольное распоряжение кухонной площадью и т. д. людей тянут иногда в суд. Бытовой коллектив, куда входит один из членов Всесоюзного совета жилкооперации, уже 3 раза успел побывать в нарсуде за подобного рода «незаконные» действия. Или такое затруднение: раз образуется бытовой коллектив, естественно, незачем каждому отдельно бегать в лавку за хлебом, за мясом, а одному уполномоченному лицу, общей кухарке, дают все 50 карточек, и она с ними идет за продуктами. Следовало бы в первую очередь ввести доставку продуктов кооперативами на дом таким крупным коллективным покупателям. Но не только коопсоюзы ничего не сделали в этом направлении, но иногда ретивые служащие продовольственной лавки кооператива начинают смотреть с подозрением на владелицу 50 продкарточек и отказывают в отпуске товаров или даже отбирают карточки и передают в милицию для выяснения. Одним словом, совершенно несомненно, что бытовые коллективы, существующие у нас пока явочным порядком, испытывают большие затруднения вследствие несовершенства нашего законодательства. Они не имеют до сих пор даже прав юридического лица.

Только в заседании 20 февраля 1930 г. президиум ВЦИК принял мое предложение об узаконении существования бытовых коллективов и поручил Совнаркому издать подробный закон о содействии им.

На примере с бытовыми коллективами видно, насколько жизнь в этом отношении идет впереди нас. Этому отставанию надо положить конец.