Селим Хан-Магомедов: О разработке проблемы «Жилая среда и образ жизни в условиях социализма»

Селим Хан-Магомедов: О разработке проблемы «Жилая среда и образ жизни в условиях социализма»

Статья доктора искусствоведения Селима Омаровича Хан-Магомедова «О разработке проблемы „Жилая среда и образ жизни в условиях социализма“», опубликованная в журнале «Техническая эстетика», 1985 г. №2.


Уже более десяти лет специалисты различных областей науки интенсивно изучают проблему образа жизни в социалистическом обществе: значительные усилия затрачены на выработку методов исследования, уточнение понятий и терминов, определение предмета исследования. Однако важнейшая проблема — овеществление образа жизни, его «опредмечивание», практически, не анализируется учёными. Её отдали на откуп журналистам. В результате к теоретико-методологическому аспекту добавили агитационно-публицистический. Проблема же предметного воплощения социалистического образа жизни остаётся неразработанной.

Между тем соревнование двух общественно-экономических систем всё больше осознаётся сейчас как сопоставление двух образов жизни.

Многие аспекты образа жизни определяются социально-экономическими и общественно-политическими нормами, которые в плановом обществе можно регулировать. Со сферой быта дело обстоит сложнее. Отношение к месту и роли быта в структуре жизнедеятельности человека в социалистическом обществе за годы советской власти претерпело существенные изменения и до сих пор остаётся неоднозначным.

В 20-е годы многие считали, что быт как сфера жизнедеятельности будет обобществляться, его автономию рассматривали как мелкобуржуазный пережиток. Было много экспериментов и концепций перестройки быта, отголоски которых ещё дают себя знать. Сейчас уже осознано, что быт останется автономной структурой и в условиях развитого социализма, что он важен для развития семьи, воспитания детей, восстановления рабочей силы, развития личности, как место, где происходит формирование многих социальных навыков человека. 

В настоящее время возникла опасность замыкания ряда областей науки на своих внутренних вопросах, утраты видения общей социально значимой задачи, связанной с исследованием жизнедеятельности людей в условиях социализма. Плохо налаженный контакт ученых как между собой, так и с проектировщиками приводит к запаздыванию по стадии разработки проблем, к существенным различиям по уровню их анализа и к дефициту практически применимых результатов. Особенно разителен разрыв между общими теоретико-методологическими исследованиями образа жизни в условиях социализма и сферой проектирования и производства изделий, формирующих предметную среду для этого образа жизни. Поэтому стоит задача, во-первых, способствовать интеграции разработок в различных областях науки, а во-вторых, выработать механизм наиболее эффективной трансляции результатов этих разработок в практику.

Дизайн как комплексная сфера научной и творческой деятельности, связанная со всеми уровнями разработки проблемы «Предметная среда — образ жизни» и лежащая на стыке сфер производства и потребления, может и должен в современных условиях сыграть свою роль в преодолении ведомственной разобщенности научных исследований, восполнить пробелы на уровне научно-прикладных разработок и способствовать связи науки и практики. Во ВНИИТЭ с 1984 года развёртываются исследования по разработке научных основ формирования жилой предметной среды в условиях социализма, ведутся поиски форм вовлечения в эту комплексную работу специалистов других научно-исследовательских и научно-проектных организаций. На первом этапе разработки этой темы были установлены научные контакты со специалистами более 15 научных учреждений. На проблемном теоретическом семинаре ВНИИТЭ в 1984 году были обсуждены доклады по этой комплексной проблеме сотрудников 10 институтов, были проведены «круглые столы» с дизайнерами, представляющими различные художественно-конструкторские бюро.

Эти предварительные контакты выявили сложную картину как в научной, так и в проектной областях. В научной сфере имеются большие исследовательские заделы по различным аспектам проблемы «Предметная среда — образ жизни», однако в целом она не разработана, специалистов, которые ведут исследования с вектором в жилую предметную среду, очень мало, отсутствует комплексность в общей системе разработки данной проблемы.

Было бы, разумеется, неоправданным преувеличением роли дизайна считать, что эта сфера творчества формирует образ жизни. Образ жизни формируется в результате влияния всей совокупности общественно-экономических условий. То, что проявляется в образе жизни в области отношения человека к предметам потребления, во многих случаях имеет причинами социальные процессы, лежащие вне сферы быта. Социальные проблемы отношения человека к предметам потребления — это, как правило, отражение проблем и противоречий во взаимоотношениях людей. Не вещи сами по себе создают проблемы потребительства, накопительства и вещизма: они выступают лишь как средство проявления определенных тенденций. Хотя, разумеется, сам тип вещей и характер их дизайнерского решения может усиливать или, наоборот, ослаблять эти негативные тенденции. И всё же важно разобраться, за что именно в сложных процессах функционирования вещей в социальной структуре образа жизни отвечает дизайн, а что находится вне сферы его влияния.

Важно прежде всего разобраться, какое отношение к задачам дизайна по формированию жилой предметной среды имеет проблема культуры разумного потребления. Если мера потребления не соответствует мере труда, это противоречит морально-этическим принципам социалистического общества и требует принятия мер, не имеющих отношения к дизайну. Но когда человек приобретает вещи на средства, честно им заработанные, то в воспитании культуры разумного потребления определенную роль должен сыграть дизайн. Едва ли главную, но всё же достаточно значимую.

Проблема разумного потребления имеет отношение не только к потребителю, но и к обществу в целом, а значит, и к планированию, проектированию, производству и распределению.

В этой проблеме можно выделить общий и индивидуальный уровни. Общий уровень связан с общегосударственной экономней невозобновляемых ресурсов и затраченного на производство промышленных изделий общественного труда. Он связан с политикой по отношению к срокам моральной амортизации как средств производства, так и потребительских товаров. Не исключено, что в интересах общества на определенном этапе будет сочтено целесообразным замедлить процесс моральной амортизации многих изделий, тогда современное стремление к быстрой замене технически сложных бытовых вещей и активное стимулирование спроса на замену окажется не актуальным. Вот здесь-то и сможет сыграть важную роль дизайн. Например, могут быть разработаны приёмы разделения в технически сложных изделиях частей и блоков, связанных, с одной стороны, с инженерно-техническим прогрессом, с другой — со стилевыми процессами формообразования.

Индивидуальный уровень связан не только с морально-этическими проблемами потребления, но и с соотношением роста потребностей широких слоёв населения и возможностей народного хозяйства страны по удовлетворению этих потребностей. Сейчас мы столкнулись с ситуацией, когда потребность населения в определенном, престижном, уровне бытового комфорта стремительно обогнала возможности создания такого комфорта для всех.

В этих процессах проявляются как временные тенденции, так и объективные причины.

Временное — это разрыв между выросшими потребностями в комфорте жилища и реальными возможностями производства бытовых изделий (с точки зрения их количества, качества и разнообразия). Всё это вызывает дефицит.

Объективное — это реальные процессы перемещения части престижных и других интересов многих трудящихся из сферы труда в сферу потреблений.

Всеобщее среднее образование привело к тому, что появляется всё больше рабочих и служащих, духовные запросы которых выходят за рамки их трудового дня и в значительной степени ориентированы на внерабочее время. В принципе это положительное явление, так как свободное время является важным резервом духовного развития человека. По мере повышения своего культурного уровня человек сам найдёт разумное соотношение затрат между вещественным и духовным потреблением.

Теоретически эта проблема вроде бы уже давно всем ясна. Вот что, например, писал на эту тему И.С. Кон ещё в 1967 году: «Человеческая индивидуальность проявляется не в собственности, а в деятельности... человек с более богатым интеллектом, яркой эмоциональной жизнью, широким кругом интересов обнаруживает, как правило, меньшее тяготение к материальным благам, чем тот, чья жизнь бедна и ограниченна. <...> Потребности человека в пище, одежде и т.п., то есть то, что относится к сфере собственно индивидуального потребления, в принципе не безграничны; они становятся социально и психологически важнейшими только вследствие общественной бедности. По мере их удовлетворения и по мере развития человеческой личности на первый план выходят другие, более сложные духовные потребности. Эти высшие потребности действительно безграничны, но это потребность не в вещах, а в определенной жизнедеятельности». [Кон И.С. Социология личности.— М, 1967, с. 292—294.]

Вроде бы все правильно. И всё же с учетом сегодняшней проблемной ситуации возникает ряд принципиальных вопросов. Всегда ли тяга к вещам есть следствие общественной бедности? Всегда ли тяга к вещам свидетельствует об интеллектуальной бедности человека? Действительно ли высшие духовные потребности противоречат потребности в вещах и соответствуют только потребности в деятельности? И что вообще есть вещь в структуре индивидуального предметного окружения человека? Всегда ли она мешает духовному росту человека? А может, в определенной ситуации помогает?

Без ответа на эти вопросы трудно разобраться в тех сложных проблемах, которые стоят сейчас перед специалистами различных областей, столкнувшихся с новой для нашей страны ситуацией в формировании предметной среды.

Приведу ещё одну цитату. В статье «Социалистический образ жизни» В. Толстых писал в 1976 году о том, что «невысокий уровень развития производительных сил, культуры и цивилизованности, доставшийся социализму в наследие от царской России, безусловно, сдерживал и затруднял начавшийся после революции процесс социалистической переориентации потребления. Но и в этих сложнейших исторических условиях происходила решительная ломка старого образа жизни и мышления, которая затрагивала и такую «консервативную» сферу, как потребление... Тяга к духовной культуре, овладение знаниями, массовый интерес к политике и искусству прочно входят в общественный быт и характеризуют новый образ жизни». [В. Толстых. Социалистический образ жизни. - Знамя, 1976, №1]

Казалось бы, произошло то, что ожидалось. Наш народ достиг материального достатка, неизмеримо вырос культурный уровень широких слоёв населения. Но происходят странные вещи — повышение образовательного уровня трудящихся и увеличение свободного времени сопровождаются ростом спроса на комфорт предметной среды. Престижный спрос на вещи характерен практически для всех социально-профессиональных слоёв.

Что это за феномен в нашей жизни и какое он имеет отношение к процессам «социалистической переориентации потребления»? Что это — лишь временное явление, связанное с противоречиями в соотношении спроса и предложения, или некие внешние симптомы глубинных процессов, так сказать, пена, идущая впереди высокой и чистой волны? Какой волны? Вопрос стоит так — на какую тенденцию ориентироваться в будущем: при росте культурного уровня и усложнении духовных потребностей широких слоёв населения будут возрастать требования к качеству и разнообразию вещного окружения человека и к комфорту жилой предметной среды или эти требования будут ослабевать, отходить на второй план, уступая место духовным потребностям в жизнедеятельности? От правильного ответа на этот вопрос зависят и решение современной проблемой ситуации соотношения спроса и предложения, и оценка различных тенденций формирования жилой предметной среды, и задачи дизайна на ближайшую и отдалённую перспективу.

Возникает необходимость разобраться в том, мешает ли вещное окружение, индивидуальная предметная среда росту духовной культуры человека и в каком вообще соотношении находятся духовная культура человека и окружающая его предметная среда?

Обратимся к примерам истории. Античная Греция дала нам две модели такого соотношения — афинскую и спартанскую. В Спарте законодательно провозглашённый вещный аскетизм в личной жизни отражал и бедность духовного уровня спартанцев. Афины, олицетворявшие расцвет культуры античной Греции, дали модель органического единства высокого уровня духовной культуры свободных граждан греческих полисов и высокого уровня предметно-художественного окружения, включая и жилую предметную среду. Второй пример — дворянская культура России последней трети XVIII — начала XIX веков. Особое положение этого социального слоя России после указа о «вольности дворянства», когда многие материально обеспеченные дворяне могли, не связывая себя государственной или военной службой, уделить большое внимание самообразованию, привело за исторически короткий срок к быстрому подъёму культурного уровня представителей этого класса. Как отмечает историк В.О. Ключевский, иностранцы находили, что русская дворянская «молодежь, получившая домашнее воспитание, самая образованная и самая философская в Европе и что она превосходит познаниями молодых людей, посещающих университеты Германии». [Ключевский В.О. Неопубликованные произведения. - М.: Наука, 1983] Разумеется, быстрый рост культуры дворянства был бы немыслим без эксплуатации крепостного крестьянства (как, впрочем, и расцвет культуры греческих полисов, основанный на труде рабов). Однако это была не просто чисто внешняя мода на европейскую культуру, а очень важный этап в развитии русской культуры, результатом которого были блестящий расцвет русской литературы в начале XIX века и движение декабристов, Подъем дворянской культуры сопровождался быстрым развитием предметно-художественной сферы творчества, обслуживающей дворянский быт. Широкое строительство усадеб привело к формированию совершенно новой предметной жилой среды. Высокий художественный уровень был характерен тогда для жилого интерьера образованного дворянства. Жилая предметная среда свободных греков античных полисов и дворянского жилища рубежа XVIII—XIX веков, безусловно, отражала серьёзные противоречия классового общества: мера потребления явно не соответствовала мере труда тех, кто пользовался этой предметной средой. Это бесспорно и очевидно. Но можно ли сказать, что эта богатая и высокая по художественному уровню жилая предметная среда не соответствовала духовным потребностям тех, кто её формировал для себя? Едва ли.

Можно привести и другие примеры из истории культуры. Но уже из сказанного ясно, что мера потребления может соотноситься не только с мерой труда, но и с мерой, если можно так выразиться, культуры потребителя. Эти соотношения лежат в разных плоскостях и требуют самостоятельного анализа.

С первым соотношением всё ясно и теоретически и практически. С позиций социалистической идеи социальной справедливости мера потребления ни в коем случае не должна превышать меры труда. А вот со вторым соотношением дело во многом неясно.

В первые годы советской власти, когда отвергалось всё, что имело отношение к образу жизни свергнутых имущих социальных слоёв, в среде революционной молодежи была распространена радикальная концепция аскетизма по отношению к вещам. Это отражало социально-психологический климат той эпохи. Борьба с мелкобуржуазным и мещанским отношением к вещам, обострившаяся в 20-е годы в условиях нэпа, стала важной составной частью в общем процессе социалистической переориентации потребления. По существу, это была борьба против материально-вещной престижности в вопросах формирования предметной среды. С развитием социалистического образа жизни проблема материально-вещной престижности в потреблении теряла свою социальную остроту, хотя и до сих пор она не снята с повестки дня. Но, обращаясь к этим проблемам в сфере потребления, некоторые авторы, особенно журналисты, рассматривают их излишне расширительно.

Нередко выстраивается такая, вроде бы логичная, цепочка рассуждений: если нашему образу жизни противоречит потребление, мера которого превышает меру труда, если мы против материально-вещной престижности в потреблении, то значит, по мере роста духовных потребностей любое потребление вещей должно отходить на второй план и свертываться. Но, во-первых, такой вывод никак не вытекает из посылок, а во-вторых, вся история мировой культуры и история формирования социалистического образа жизни не подтверждают этого.

Если бы все обстояло действительно так просто, то наш культурно растущий потребитель должен был бы становиться всё менее разборчивым при формировании предметной среды. Зачем же человеку с высоким уровнем духовной культуры мелочиться по поводу качества бытовых изделий? Это, вроде бы, роняет его общественное реноме. Он почти не должен видеть и замечать окружающих его вещей. На деле же все обстоит наоборот, быстрый рост культуры широких слоёв населения сопровождается столь же быстрым ростом требований к качеству как отдельных изделий, так и комфорта жилой предметной среды в целом. И возникает соблазн увидеть здесь несоответствие, попытаться всё свалить только на быстрый рост тенденций потребительства.

Да, действительно, нам необходимо бороться и с паразитическим потреблением, и с материально-вещной престижностью, и с другими оттенками потребительства. Но думать, что с повышением духовных потребностей человека роль жилой предметной среды будет уменьшаться, было бы по меньшей мере наивным. Скорее всё обстоит как раз наоборот: роль жилой предметной среды будет все усложняться, а требования человека к качеству образующих её промышленных изделий будут всё повышаться и индивидуализироваться.

Важно учитывать и другие последствия повышения культурного уровня потребителя.

Человек с развитым художественным вкусом меньше зависит от стиля и моды своего времени. Он в состоянии оценивать более широкий по диапазону круг художественных явлений. И хотя он понимает необходимость стилевого единства предметной среды, в своём бытовом окружении он чаще всего предпочитает разностилье. Сохраняя и учитывая стилевую доминанту современного бытового оборудования, такой человек насыщает свою квартиру различного рода дополнениями, ориентируясь на свой жизненный опыт и на свой вкус.

Дизайн принёс в предметную среду массовый тираж однотипных изделий и ориентацию на организацию и упорядочение среды. Он принципиально комплексен в своих проектных устремлениях. Это важный вклад дизайна в формирование предметно-пространственной среды. Но по мере расширения сферы влияния дизайна перед ним возникали всё более сложные проблемы. Например, обнаружилось, что в предметной среде существуют очень сложные комплексные системы, включающие в себя несколько уровней проектных комплексов, систему комплексов потребностей и предпочтений, комплексы традиций и преемственности, Причём опыт развития мировой культуры свидетельствует, что в архитектуре и в предметной среде есть области, где наиболее продуктивны и устойчивы во времени комплексы не из одностилевых, а из разностилевых элементов. Такие сложные комплексы, как город или жилая предметная среда органичны (устойчивы и долговременны) именно тогда, когда они многослойны, в том числе и по стилистике. Единовременно созданные, стерильно одностилевые комплексы менее жизненны и в большей степени страдают от любых перемен.

Таким образом, многослойность жилой предметной среды, с одной стороны, связана со спецификой жилого предметного комплекса, а с другой — поддерживается основными тенденциями изменения ценностных ориентации по мере повышения культурного уровня массового потребителя.

Проблемная ситуация в области соотношения спроса и предложения на промышленные изделия, формирующие жилую предметную среду, обостряется в настоящее время ещё и потому, что дефицит и низкое качество многих товаров совпали по времени с быстрым усложнением потребностей. Наука оказалась неподготовленной к такой ситуации. В результате усложняющиеся потребности опрокидывают разработанные без учета новой ситуации многие рекомендации и предложения, которые сконцентрированы в основном в области определения различного рода рациональных норм потребления. Основным недостатком при разработке всех этих так называемых рациональных норм потребления является ориентация прежде всего на количественные показатели и недоучет качественных характеристик жилой предметной среды в условиях социалистического образа жизни. Изучение количественных сторон потребностей должно быть дополнено изучением социально-экономических и социо-культурных аспектов усложняющихся и дифференцирующихся потребностей в жилой предметной среде. Всё это позволит более точно сформулировать социальный заказ дизайну.

Начавшийся ещё в первые годы советской власти процесс социалистической переориентации потребления по мере повышения материального уровня широких слоёв населения не только усложняется, но и на определенных этапах обостряется. Как правило, такое обострение бывает связано с ситуацией, когда существенные изменения происходят сразу в нескольких факторах, связанных с проблемой потребления. Видимо, сейчас мы переживаем один из таких этапов. Что же специфично для этого этапа? Какие факторы существенно изменяются на наших глазах? Назову некоторые.

Во-первых, мы сейчас наблюдаем завершающую стадию нараставшего в предшествующие десятилетия процесса односемейного заселения квартир. Семья в отдельной квартире, причём, как правило, нуклеарная одно-двух- поколенная семья,— это новое явление для городского жилища нашей страны. Уже одна эта ситуация существенно меняет структуру потребностей в области формирования жилой предметной среды.

Во-вторых, повышение культурного и материального уровня широких слоёв населения существенно изменило роль стилистической моды в художественном облике жилища. Прошло время, когда лишь небольшая часть населения следила за этой модой: следование моде стало массовым явлением.

В-третьих, в жилище стремительно внедрились технически сложные бытовые изделия, принесшие с собой новое не только в структуру функциональных процессов, но и в сроки амортизации предметной среды.

В-четвертых, внедрение в быт современных бездекоративных промышленных изделий на определенной стадии привело к некоему стилистическому кризису. Явно обнаружился дефицит цветовых, декоративных, графических элементов, что привело к сложному взаимопереплетению в ценностных ориентациях ультрасовременных форм с декоративистскими тенденциями, эклектикой и т. д.

В-пятых, в последние годы возможности техники (телевизоры, магнитофоны, магнитолы и т. д.) привели к существенному перераспределению в структуре той части внерабочего времени, которая затрачивается на потребление культуры, в пользу жилища. Это повысило роль жилой среды как места проведения культурного досуга, а в среде молодого поколения складывается новая традиция проведения такого досуга. Это влияет в целом на отношение к предметной жилой среде, сказывается на усилении престижных тенденций в критериях её оценки.

Поток всех этих изменений влияет на ценностные ориентации различных социально-профессиональных групп и слоёв. Трудно абстрагироваться от повседневности и увидеть за внешними симптомами глубинные процессы и общие закономерности, связанные с проблемой формирования жилой предметной среды, если анализировать её с позиций лишь одной какой-либо науки.

И этим обстоятельством объясняется стремление комплексно рассмотреть эту проблему, разработать координационный план её исследования с привлечением специалистов различных областей знания.

При разработке проблемы «Жилая среда и образ жизни в условиях социализма» важно разобраться в соотношении сегодняшних потребностей и концептуальной модели потребления в развитом социалистическом обществе. Выявляя и анализируя социальный заказ дизайну, связанный с формированием жилой предметной среды, необходимо отличать реальный социальный заказ сегодняшнего дня от прогнозируемого на ближайшую или отдалённую перспективу. Для дизайна, как сферы творчества, имеющей конкретный социально-экономический результат, это особенно важно. Вполне возможно, что многие сложности в соотношении спроса и предложения связаны с недостаточным знанием реального социального заказа, подменой или искажением его недостаточно научно обоснованным прогнозируемым социальным заказом.

Однако необходимость ориентации на максимальное выявление реального социального заказа путём исследования потребностей и ценностных ориентаций потребителей ни в коем случае не снимает с повестки дня разработку концептуальной модели социалистического потребления, которая призвана служить чётким и ясным социально-экономическим и социально-этическим ориентиром. Нужны и объективная реальная картина, и концептуальная модель как стратегическая цель, с которой можно было бы сверять существующие тенденции в реальном сегодняшнем образе жизни и поэтапное достижение которой должно стать одной из важнейших задач перспективного планирования.

Выработка такой концептуальной модели — одна из наиболее трудных задач утвержденного Государственным комитетом СССР по науке и технике комплексного исследования по теме «Формирование жилой предметной среды средствами дизайна в условиях развитого социализма».

Получено редакцией 24.09.84

поддержать Totalarch

Добавить комментарий

CAPTCHA
Подтвердите, что вы не спамер (Комментарий появится на сайте после проверки модератором)